При воздействии на неисламскую публику исламский вербовщик может начать употреблять слова, которые он и его публика понимают совершенно по-разному. Обыкновенно пропагандист знает об этом, в отличие тех же слушателей, которые могут и не догадываться о том, что они интерпретируют его слова не так, как их понимает пропагандист. К манипулируемым словам обычно относятся абстрактные моральные категории по типу "добро", "зло", "справедливость", "равенство", "мир" и т.д. Таким образом, у слушателя может возникнуть иллюзия, будто пропагандист руководствуется теми же самыми моральными принципами, что и он.
К примеру, если мусульманин, говоря об исламе, использует слово "справедливость", то он не имеет в виду равноправие и справедливость закона. Здесь подразумевается справедливость в исламском понимании со всеми вытекающими последствиями. К примеру, согласно светскому пониманию справедливости, свидетельство мужчины и женщины ничем не отличается. Исламская "справедливость" вносит сюда оттенок сексизма, объявляя, что свидетельство женщины равняется лишь половине свидетельства мужчины. Суть же в том, что исламский пропагандист сознательно "забудет" сообщить о том, что целый ряд слов понимается им совсем иначе, если сравнивать с теми, на кого он пытается воздействовать.
Двойная терминология может также использоваться при порицании террористических актов, в которых погибло множество невинных людей. К примеру, известен случай с исламским духовным лидером Омаром Бакри Мухаммедом (Omar Bakri Mohammed), который 20 июля в ответ на все террористические акты в Лондоне публично заявил: "Я осуждаю убийства невинных людей", уточнив через два дня, что: "Да, я осуждаю убийства любых невинных людей, но только не кафиров". Один из его последователей, исламский проповедник Анджем Чоудари (Anjem Choudary), также объяснил в своем интервью BBC: "Когда мы [мусульмане] говорим "невинные люди", мы подразумеваем мусульман. Что касается немусульман - то они не принимали Ислам, а это, на сколько нам известно, является преступлением против Аллаха".
Для большего эффекта может использоваться тактика "красивых названий", суть которой прекрасно объяснил С.И. Поварнин в своем труде "Искусство спора":
Не менее успешно применяются и "красивые названия" для того, например, чтобы смягчить впечатление от какого-нибудь факта, или "выдать ворону за ястреба" и т.д., и т.д. Слова "жулик" и "уголовный преступник" имеют очень неприятный оттенок; но если назвать того же человека "экспроприатором" - это звучит благородно. Иногда название служит лучше, чем любая ограда. Когда шайка уголовников занимает дом и грабит, с нею церемониться не будут. Но стоит им выкинуть "черный флаг" и назвать себя "анархистами" - и получится совсем иное впечатление.
Применительно к исламскому контексту в качестве примера "красивого названия" может быть приведено слово "мученик". Если мусульманин использует это слово относительно убитого "во имя религии", слушатель может быть введен в заблуждение и поверить, что этот человек был убит за его веру, а не за то, что этот человек был уличен в совершаемом насилии или на поле боя войны.
Если мусульманин использует какое-нибудь слово - спросите его, что он под ним подразумевает. Вполне может оказаться так, что он, как и вы, хочет наказать преступников, но под преступниками он понимает кафиров - то есть лично вас.
К примеру, если мусульманин, говоря об исламе, использует слово "справедливость", то он не имеет в виду равноправие и справедливость закона. Здесь подразумевается справедливость в исламском понимании со всеми вытекающими последствиями. К примеру, согласно светскому пониманию справедливости, свидетельство мужчины и женщины ничем не отличается. Исламская "справедливость" вносит сюда оттенок сексизма, объявляя, что свидетельство женщины равняется лишь половине свидетельства мужчины. Суть же в том, что исламский пропагандист сознательно "забудет" сообщить о том, что целый ряд слов понимается им совсем иначе, если сравнивать с теми, на кого он пытается воздействовать.
Двойная терминология может также использоваться при порицании террористических актов, в которых погибло множество невинных людей. К примеру, известен случай с исламским духовным лидером Омаром Бакри Мухаммедом (Omar Bakri Mohammed), который 20 июля в ответ на все террористические акты в Лондоне публично заявил: "Я осуждаю убийства невинных людей", уточнив через два дня, что: "Да, я осуждаю убийства любых невинных людей, но только не кафиров". Один из его последователей, исламский проповедник Анджем Чоудари (Anjem Choudary), также объяснил в своем интервью BBC: "Когда мы [мусульмане] говорим "невинные люди", мы подразумеваем мусульман. Что касается немусульман - то они не принимали Ислам, а это, на сколько нам известно, является преступлением против Аллаха".
Для большего эффекта может использоваться тактика "красивых названий", суть которой прекрасно объяснил С.И. Поварнин в своем труде "Искусство спора":
Не менее успешно применяются и "красивые названия" для того, например, чтобы смягчить впечатление от какого-нибудь факта, или "выдать ворону за ястреба" и т.д., и т.д. Слова "жулик" и "уголовный преступник" имеют очень неприятный оттенок; но если назвать того же человека "экспроприатором" - это звучит благородно. Иногда название служит лучше, чем любая ограда. Когда шайка уголовников занимает дом и грабит, с нею церемониться не будут. Но стоит им выкинуть "черный флаг" и назвать себя "анархистами" - и получится совсем иное впечатление.
Применительно к исламскому контексту в качестве примера "красивого названия" может быть приведено слово "мученик". Если мусульманин использует это слово относительно убитого "во имя религии", слушатель может быть введен в заблуждение и поверить, что этот человек был убит за его веру, а не за то, что этот человек был уличен в совершаемом насилии или на поле боя войны.
Если мусульманин использует какое-нибудь слово - спросите его, что он под ним подразумевает. Вполне может оказаться так, что он, как и вы, хочет наказать преступников, но под преступниками он понимает кафиров - то есть лично вас.